с 29.03.2002
с 10.01.2002
 |
© журнал «Родина-Ru» №3(73)-2018 |
В начале 1978–1979 учебного года Игорь Фёдорович позвонил мне снова, и пригласил на занятия своего кружка туризма при Доме комсомольца и школьника (ДКШ) Дзержинского района г.Москвы.
ДКШ располагался тогда в Кулаковом переулке, дом 3 и был мне хорошо известен (сейчас в этом здании – школа искусств имени Е.Ф.Светланова). Так сложилось, что во второй половине 1970-х годов в Москве шла работа по «борьбе с формализмом» в комсомольской организации города. Вступив в комсомол в седьмом классе (1977 год), я успел познакомиться с этим самым «формализмом», который мне весьма не понравился. Поэтому, когда выбирали новый состав комитета комсомола класса, а затем и школы, я высказался на эту тему. И, как водится, мне ответили: «Критикуешь – предлагай!» – и выбрали в новый состав обоих комитетов, добавив: «Предлагаешь – делай!» Я напросился на «техническую» часть работы комитета, а именно – на восстановление работоспособности школьной радиорубки с целью её дальнейшего использования в качестве «рупора» школьного комитета комсомола. Фактически, мы нацелились на создание школьного средства массовой информации, как выразились бы сегодня. Я был не единственным таким активистом: в нашу команду входило ещё три–четыре старшеклассника.
Чуть позже меня пригласили поучаствовать в работе районной «комсомольской школы» на базе ДКШ, руководителями которой были студенты педагогического института. Вместо занудных «политинформаций» и других «мероприятий» они устраивали с нами непростые диспуты с неожиданным, и часто непредсказуемым, финалом. Например, в диспуте на тему «Брестский мир (1918 год)» победу одержала не «фракция Ленина», как это было в настоящей истории СССР, а «фракция Троцкого». Роль Троцкого в диспуте исполнял автор этих строк, и той победой над «Лениным» я горжусь до сих пор. Всё это происходило не только в здании ДКШ, но и практически в походных условиях различных загородных выездов. Например, в слабо отапливаемом детском доме моего родного города Загорск (Сергиев Посад), где мы жили точно так же, как позже во время всевозможных поездок с Игорем Фёдоровичем: самообслуживание, включая приготовление пищи в полупоходных условиях, ночлеги в спальных мешках и прочее, прочее, прочее.
Каждое такое мероприятие непременно сопровождалось песнями под гитару. Всё это было интересно и необычно, и совсем не вписывалось в тогдашнее общее понимание комсомольской работы. Только через несколько лет, уже на фестивалях КСП разного уровня, я снова услышал те же самые песни, но уже в авторском исполнении: В.Ланцберг, Ю.Визбор, В.Берковский и другие. Позже, в студенческие годы, мне стало известно о педагогике коллектива, о «системе Дозора» и прочих методиках, которыми, конечно же, пользовался и мой учитель. Но всё это будет потом, а пока что я с лёгкостью переместился из комнаты «комсомольского штаба» ДКШ – в соседний кабинет туризма, где обитал Игорь Фёдорович Попов и его коллеги.
Занятия с Игорем Фёдоровичем совсем нельзя было назвать «занятиями» в том смысле, в котором это предполагалось по классике кружковой работы тех лет. У нас не было никаких лекций. Не было классной доски и руководителя кружка перед ней. Большую часть занятий мы с Игорем Фёдоровичем делали какие-то совсем простые дела. Перебирали старое снаряжение, сушили его после выходов, латали в нем дырки. Обсуждали недавно пройденные кем-то походы, спорили по ситуациям, которые в них возникали. Слушали рассказы Игоря Фёдоровича обо всём на свете. И всё это – под стук эмалированных кружек с крепким-крепким чаем и всевозможными баранками и печеньями, которые всё время кто-то приносил или из дома, или из ближайшего магазина. Нет, я не прав: минут 10–15 из нескольких часов, проводимых в кабинете туризма, Игорь Фёдорович всё-таки пытался рассказать нам что-то «по программе». Но в памяти стойко держится ощущение, что во время бесед с чаем, я узнавал от него намного больше, чем во время этих формальных пятнадцатиминуток.
В выходные дни он водил нас в походы. Сделать это было непросто, потому что школы тогда работали в режиме шестидневок. В субботу допускалось лёгкое послабление по учебе: вместо шести уроков рекомендовалось назначать всего пять, и ставить в расписание вместо «сложных» физики, французского и математики – «лёгкие» географию, черчение и физкультуру. Но в нашей «французской» спецшколе это правило всё равно не действовало. Французский язык, например, был у нас по шесть–восемь уроков в неделю, поэтому мы освобождались от занятий только в 14:15, после чего надо было быстро сбегать домой, пообедать, забрать рюкзак, доехать до вокзала, чтобы пойти с учителем в поход на «два» дня. Поэтому многие приходили в школу сразу с рюкзаком и в походной одежде.
Большинство таких походов фактически были однодневными, с одним ночлегом в полевых условиях. Игорь Фёдорович водил нас по старинным дворянским подмосковным усадьбам, устраивал для нас ориентирование в лесу, учил, как правильно жить в условиях условно дикой природы. Дикой эта природа, конечно, не была. Но те места, где мы тогда ночевали, в сравнении с современными реалиями, были действительно дикими. Всего в нескольких километрах от МКАД-а на незасвеченном городскими огнями небе можно было видеть не только яркие, но и самые слабые звёзды. По лесу не носились дачники на квадроциклах, и даже простого грибника в сентябре встретить можно было только сильно постаравшись. А звуки города из наших палаток вообще не были слышны! Мы могли спокойно набирать ведрами воду из ближайшего лесного озера, или речушки, вообще не опасаясь за её химический состав. ПИФ не просто рассказывал нам, он показывал, что вода из обычной лужи – вполне безопасна для употребления в пищу после простого кипячения на костре. Ну, конечно, если в этой луже не валяется старый свинцовый аккумулятор, и нет бензиновых разводов на поверхности. «Если в луже живет лягушка – значит вода чистая, и из неё можно сварить суп», – учил нас Игорь Фёдорович.
Мы часто ездили в поход на пруды между Опалихой и Аникеевкой, там у нас было любимое место: своеобразная база, лесной полигон. Именно на этом полигоне мы начинали свою туристскую деятельность, участвуя ещё с 4 класса в районных туристских слётах. Для этого полигона имелась чёрно-белая, размноженная фотографическим способом, спортивная карта, по которой мы бегали во время занятий. Уже через несколько таких занятий карта нам стала не нужна, поскольку мы выучили этот лес наизусть. С нами проводились также занятия по ночному ориентированию. При этом взрослые не боялись отпускать нас в абсолютно чёрный лес одних, без сопровождения. Рекомендовалось только выходить на маршрут парами, и иметь с собой фонарики, на всякий случай. Но включать их Игорь Фёдорович всё равно не советовал. «Включишь ночью фонарик – сразу ослепнешь!» – рассказывал он нам. Лучше сразу привыкать к абсолютно полной темноте: так глаз настроится на слабый свет, который всегда присутствует ночью (от луны, от звёзд, от слабого свечения облаков и атмосферы из-за эффекта рассеивания солнечного света из-под линии горизонта). Удивительно, но все эти рекомендации работали! Надо было лишь достаточно точно выполнять их так, как рассказывал нам наш руководитель. «Но как же карту посмотреть, если фонарь ночью включать нельзя?» – удивлялся я. «А ты бери с собой слабенький фонарик, и свети им через бумагу, из-под карты. Так и карту рассмотришь, и не сильно ослепнешь», – пояснял Игорь Фёдорович.
Эта естественность, своевременность и точность даваемых им подсказок меня удивляет до сих пор. Всё происходило как бы само собой, без назиданий, и без навязывания своего мнения.
Он учил нас бережно относиться к лесу, и к природе вообще. «Уходя с места ночлега – оставь его чище, чем оно было до тебя». Всё, что нельзя сжечь – надо уносить с собой. Заготовленные дрова, если они не были использованы нами – надо сложить «шалашиком» вокруг большого дерева. Так они не отсыреют и могут быть использованы следующей группой. Палатку лучше ставить на то же место, где её кто-то ставил до тебя. Так меньше будет травмирован легкоранимый лесной подлесок и почвенный слой. И костёр надо тушить не «пионерским» способом, а вёдрами – так, чтобы на его месте буквально лужа оставалась. Толстый слой сосновой хвои может сохранять жар и самовоспламениться даже через несколько часов после нашего ухода с места ночлега.
А ещё Игорь Фёдорович с самого начала наших занятий начал практиковать использование старшего, по отношению к нам, поколения своих учеников. Практически в каждом походе с нами был кто-то из первого «Горизонта»: Сергей Мочарный, Сергей Балашов, Женя Попов (однофамилец, которого, чтобы отличать от Игоря Фёдоровича, друзья в шутку звали с ударением на первом слоге его фамилии). Многих я тут не перечисляю, поскольку сделать это сейчас уже невозможно по старости лет. Каждый из старших привносил в наш быт свой опыт и свою «изюминку». В свою очередь, практически каждая такая «изюминка» была получена старшими от нашего общего учителя.
Например, нас научили добывать в лесу дрова без топора. Нет, речь тут не идёт о простом сборе валежника и прочих сухих веток. Используя опыт, старшие находили в лесу сухое дерево, которое можно было свалить только за счет силы и мастерства. Как правило, это были небольшие сосны диаметром от 15 до 30 см и высотой до 10-ти метров. Надо было внимательно рассмотреть приговорённое к сожжению дерево. Выбрать направление, куда будем его заваливать. Учесть вопросы безопасности: не уронить на палатки или людей поблизости. Принять во внимание расположение корней, которых у дерева с одной из сторон, как правило, меньше – именно туда и легче будет валить дерево. Убедиться, что дерево не слишком трухлявое, поскольку при его раскачивании от макушки, как правило, отваливается здоровенный кусок, и падает на головы неумелым вальщикам. А дальше – сила и наблюдательность. Дерево, если всё делается грамотно, точно ложится в требуемом направлении.
Но дело на этом не заканчивается. Ведь сушину ещё требуется превратить в дрова, удобные для подкладывания в костер. Старшие показывали, что её теперь надо затащить в подходящего размера развилку между двух толстых близко растущих деревьев и, используя правило рычага, ломать на мелкие «поленья». Тут, конечно, тоже требуется и сила, и навык, и тонкий расчет, и слаженная работа всей команды (обычно требуется два–четыре человека для этого занятия, хотя можно справиться и в одиночку). Нельзя начинать ломать дерево с тонкого конца: тогда для разламывания толстого конца останется рычаг меньшей длины, что, конечно, неэффективно. Наваливаться на ломаемое дерево надо очень синхронно. И, внимание, если в момент наибольшего изгиба ломаемого ствола один из участников команды просто стукнет крепкой палкой в месте наибольшего напряжения древесины, она сломается намного легче и раньше, чем при прочих равных!
Работать с пилой и топором нас, сугубо городских жителей, тоже научил Игорь Фёдорович. Как правильно пилить двуручной пилой: «Ты её только тянешь на себя; да не рви ты её, тяни плавно!» Как правильно колоть поленья: «Замах на рубль – удар на копейку». Особенно впечатлило, как лихо он расправлялся с поленьями огромного диаметра (иногда более одного метра), да ещё суковатыми, да со всячески искривлёнными волокнами древесины. «Шахнович, ну ты же физик, вспомни про Архимеда и древних египтян! Как они блоки для своих пирамид добывали?» Далее он брал крепкую палку или небольшое полено, быстро делал из него крепкий деревянный клин, и ловкими ударами вгонял его в середину неприступного полена. Через несколько ударов оно легко раскалывалось на две половинки – каким бы огромным и сложным ни казалось до этого.
Такие премудрости походной жизни, как я сейчас понимаю, были элементами «высшей школы» туризма, и готовили нас к будущим походам в условиях, гораздо более трудных, чем Подмосковье. Игорь Фёдорович, практически в игровой форме, учил нас не бояться любых трудностей. Часто он брал нас «на слабо». Переночевать в лесу без палатки? Разжечь костёр в луже? Высушить мокрые носки за ночь без огня? Ответ на такие вопросы знает любой, кто достаточно долго учился у Игоря Фёдоровича. Не просто знает ответ – мы все умеем делать это, а ещё многое другое, что сейчас, «по заказу», даже вспомнить трудно. Когда возникает необходимость – нужный навык всплывает как бы сам собой. И каждый раз в таких ситуациях я с благодарностью вспоминаю своего Учителя.
Так, незаметно и быстро мы подошли к последним (весенним) школьным каникулам 1979 года, во время которых Игорь Фёдорович организовал поход в Молдавию. Но об этом – в следующих рассказах...
2018 г.
Об авторе: ШАХНОВИЧ Вадим Игоревич, воспитанник детского туристского клуба «Горизонт» (руководитель – И.Ф.Попов), учитель физики, астрономии, информатики, IT-аналитик, фотограф, историк-любитель, путешественник, кандидат в мастера спорта по спортивному туризму, инструктор туризма.
г. Москва
Предыдущая статья | Содержание РР-3(73)-2018 | Следующая статья
(с) В.Шахнович. Повторная публикация оригинальных материалов сайта grusha.ru в других средствах массовой информации (в том числе - в интернет) запрещена с 01.10.2018
30.12.2018, 18:03